Из-за нехватки земли, даже в нашем благодатном крае, крестьянину жилось тяжело. Редко в каком году равномерно выпадали осадки, это значит, что в крестьянских хозяйствах редко когда было хлеба в достатке. Трудно было содержать корову, лошадь и других домашних животных. Например, в 1820 году крестьяне села Чобручи были обеспечены лошадьми и крупным рогатым скотом, на 197 дворов приходилось: лошадей - 205 голов, крупного рогатого скота – 442 головы. Свиньи и птицы были в большинстве дворов (21). Но и в этих трудных условиях нашим предкам хватало мудрости рационально использовать свою землю, строить дома, расти детей, накормить и одеть семью. Каждый работающий крестьянин имел дом и приусадебный участок размером от 0,5 до 2,0 десятин. Вокруг этого участка по меже высаживались один-два ряда деревьев лесных пород (белую акацию, шелковицу, тополь, иву, липу и др.). В результате все земли окружались мини-лесополосами, являвшимися лабораторией, в которой размножались и обитали полезные насекомые и птицы, которые боролись с вредителями и болезнями. Таким образом, устанавливалось естественное экологическое равновесие, что позволяло крестьянам обходиться без опрыскивания выращиваемых культур ядохимикатами. Даже в середине ХХ века крестьяне лишь один-два раза опрыскивали сады, виноградники, овощи парижской зеленью или медным купоросом. Кроме приусадебного у большинства крестьян были участки (сады, или по-молдавски - грэдинь), в плавнях (пе лиман), по обе стороны Днестра за Турунчуком и на поле (здесь выращивался хлеб). Размеры участков определялись количеством лиц мужского пола в семье на момент перераспределения земли. Крестьяне говорили: «У нашей семьи «две души земли» на поле (доуэ суфлете де пэмынт)». Одна «душа (суфлет)» равнялась 0,2 гектара. В садах также как и на приусадебных участках по меже высаживались деревья лесных пород. К центру приусадебного участка или сада высаживались фруктовые деревья, под которыми росла трава, которой круглый год кормился скот. На остальной земле выращивался виноград, овощи, кормовые культуры. Один из таких садов за Турунчуком обрабатывала моя семья в 1942-1943 годах. Он достался моему отцу при разделе земли, принадлежавшей деду – Антону Непомнящему - между его четырьмя сыновьями. Деревья лесной породы служили источником стройматериалов для строительства стен, крыш домов, амбаров, конюшен, а также для строительства заборов, для плетения корзин, для заготовки тычек для бочек и различного инвентаря. К концу ХХ века в селе ещё сохранились остатки этих деревьев (белые акации) и дома (мазанки), стены которых сделаны из плетеных жердей ивы, тополя (дин нуеле) и замазаны сверху глиной. По периметру села на расстоянии от одной до трёх вёрст размещались пастбища (толоакэ), где сельчане пасли домашних животных. Крестьянский хлеб добывался тяжелым трудом. К осени на сельских чердаках накапливался полученный урожай - пшеница, рожь, ячмень, кукуруза, бобовые. Большая часть его продавалась, так как нужно было заплатить налоги, одеть и обуть семью. Белый хлеб ели только на праздники и по воскресеньям, но и это было доступно не всякой семье. Смолоть зерно было проблемой, выручали крестьян ветряные и ручные (рышница) мельницы. В селе Чобручи, согласно переписи 1897 года, было семь ветряных мельниц, к началу двадцатых годов ХХ века осталось только три. Первая, принадлежавшая Лаврентию Ротарь, находилась на территории хозяйства колхоза, там, где сегодня находится холодильник. Вторая, хозяином которой был Филипп Додул, - находилась по нижнему шляху, вблизи границы чобручских и слободзейских земель, на продолжении улицы Пушкина в направлении Слободзеи. Третья, принадлежавшая Даниле Андрееву, располагалась на перекрёстке улиц Мира и Пионерской. Когда появлялся ветерок, и оживали крылья ветряной мельницы, настроение чобручан улучшалось. Селяне, которые стояли в очереди на помол бросали все дела и бежали к мельницам. Однако, по мере строительства мельниц с паровыми, позже с дизельными двигателями, значение ветряных мельниц уменьшалось. Механических мельниц в селе также было три. Первая, называвшаяся Моара нямцулуй Узельман (мельница немца Узельмана), находилась на продолжении улицы Кошевого в направлении Днестра, между приусадебными участками домов № 79 и 81 по улице Пушкина внизу, почти в самом конце огородов. Вторая – мельница Кашпера (который был основателем мельницы, а Арион Узельман был его наследником) – находилась на том месте, где сегодня расположен Дом Быта. Когда Кашпера арестовали, его сын Яхнис увёз мельницу в Страсбург. Третья мельница, хозяином которой был немец Штарк, располагалась на том же месте, где находится современная пневмомельница. Эти мельницы работали на паровой тяге, позже были установлены немецкие нефтяные, а затем дизельные двигатели. Вплоть до пятидесятых годов нынешнего века во время уборки село «вымирало». Все жители находились в поле: кто косил, кто сгребал, другие носили воду и ухаживали за детьми. Снопы перевозили домой, и складывали в скирды. После завершения косьбы начинался обмолот, который производился вручную (цепями с деревянными ручками, называвшимися «бланчиу»), лошадьми с молотильным камнем, или молотилками с приводом от трактора либо двигателя. В колхозах вплоть до пятидесятых годов технология уборки зерновых была такой же. По мере развития технического прогресса ручной труд крестьян заменяла техника: сначала появились конные косилки (жатки), косилки – самоскидки, со временем лошадей заменили тракторы. Появление молотилок, прицепных, самоходных комбайнов привело к тому, что к семидесятым годам ХХ века сельские жители не знали когда уборка начинается и заканчивается. Важнейшие проблемы жизни и быта крестьян, до установления советской власти, решались на регулярно проводимых сходах сельчан. Во главе руководства села стоял староста, избираемый на сельском сходе. Перед выборами кандидаты на пост старосты, с целью получить большинство голосов, проводили агитацию избирателей, которая часто (или постоянно) сопровождалась угощением избирателей спиртными напитками. Местные долгожители (Константинов Г.Р., Константинов Е.Ф., Яцкул И.Ф., Гогул Т.И. и другие) помнят имена чобручан, которые являлись проводниками технического прогресса: Данил Гаврилов, Данил Андреев, Кафа. По воспоминаниям Константинова Г.Р. Данил Андреев проживал по улице Гагарина, дом 4, всё остальное его хозяйство находилось через дорогу; у него был сын, который жил в Красноярском крае. Эти люди были механиками, мастерами от рождения, могли отремонтировать любую технику (ружьё, швейную машинку, трактор, молотилку, любой двигатель и т.д.). Все они были предпринимателями, кто-то был хозяином мельницы, кто-то – столовой, корчмы. Деятельность их продолжалась до тридцатых годов, они не избежали раскулачивания и репрессий. Основной технической культурой в Чобручах была конопля. Она старательно выращивалась, связывалась в снопы, после чего под прессом, так чтобы не смогла всплыть, погружалась в тёплую воду. Таким образом, конопля выдерживалась две-три недели, пока её сердцевина не сгнивала. После чего снопы высушивались, сгнившая сердцевина выбивалась, а оставшиеся волокна использовались в качестве сырья, из которого пряли нити. Из полученных нитей, с помощью ручного ткацкого станка (стэтиве, рэзбой де цесут) вырабатывалась ткань для белья, одежды. Раньше моющих средств было мало, и они были малодоступны крестьянам. Тем ни менее женщины умудрялись очень чисто стирать без отбеливателей. Они практиковали золение белья (от слова «зола»). Для этого у каждой хозяйки был щтюбей (цилиндр из ствола ивы диаметром 40-70 см и длиной более 1 м). В щтюбей, дно которого предварительно выстилалось соломой, складывалось отстиранное бельё, которое сверху закрывали тканью, засыпали слоем (до 10 см) древесной золы и заливали двумя-тремя вёдрами кипяченой воды. Таким образом, бельё отстаивалось сутки. Вода растворяла щёлочь из воды, которая, протекая сквозь бельё, доводила его до снежной белизны. Далее хозяйки ополаскивали бельё. Вода в реке Днестр и в колодцах по улице Набережная была чистой и мягкой, потому многие жители села употребляли речную воду или воду из колодцев, расположенных по улице Набережная. Носили воду вёдрами на коромыслах почти через всё село. Колодцы были с журавлями, возле каждого колодца находилось большое корыто, выдолбленное из толстого ствола тополя или другого мягкого дерева. Из этих корыт селяне поили своих животных. Неподалёку от колодцев или Днестра женщины ополаскивали бельё. В 1861-1905 годы в селе Чобручи получила развитие «домашняя промышленность», то есть кустарное производство крестьян, занимавшихся этим видом производственной деятельности у себя дома в свободное от сельскохозяйственных работ время. «В 1899 году в селе Чобручи Слободзейской волости Тираспольского уезда около шестидесяти семейств специализировались на плетении корзин на продажу, шестьсот хозяйств плели корзины для собственных нужд. Спустя пять лет из тысячи хозяйств 250 производили корзины на продажу, 700 хозяйств – на собственные нужды и лишь 50 хозяйств покупали корзины (55, стр. 16)». В тот период «преимущественно развивались те производства, которыми обслуживались индивидуальные заказчики: плотницкие, кузнечные, столярные, сапожные, портняжные (55, стр. 20)». «В сороковые- пятидесятые годы ХIХ века лавки мелочного торга были открыты в… Чобручах и других сёлах Приднестровья. Базары по одному разу в две недели – в сёлах Чобручи… (55, стр. 98, 78)». «Характерно, что винодельные и водочные заводы группировались преимущественно в Тираспольском уезде, где выходцы из Молдавии составляли компактную массу жителей. Изготовлением вина и водки занимались преимущественно государственные крестьяне, колонисты и бугские казаки. Обстоятельные комментарии губернатора к отчётам за 1811-1813 годы позволяют составить довольно ясное представление о виноделии в Херсонской губернии, которое было более всего распространено среди казённых крестьян, живших на Днестре в молдавских сёлах Гояны, Коржево, Перерыта, Дороцкая и Чобручь. Крестьянские виноградники были здесь, по выражению губернатора, «хозяйственные», но не заводские»
Каталог статей
